Кандидат экономических наук, доцент Павел Гуща проработал в сфере образования около 12 лет, однако после августовских событий решил, что «с системой ему не по пути» и ушел в ИТ. Еще в 2020 году его включили в предварительные списки на прием в докторантуру, но в этом году внезапно оказалось, что на нужной специальности для него нет места. Поговорили с Павлом о переходе в ИТ и проблемах в образовании.

работал доцентом кафедры маркетинга и международного менеджмента Полесского государственного университета в Пинске.

— Моей сферой научных исследований было материальное стимулирование работников в сельском хозяйстве. Я проработал в ПолесГУ с 22 августа 2016 года по 7 марта этого года, а до того восемь лет работал в Белорусской государственной сельскохозяйственной академии в Горках, — рассказывал Павел.

Несмотря на солидный стаж, еще в сентябре прошлого года Павел понял, что ему «с системой не по пути». Он живет в Пинске в шаговой доступности от горисполкома и своими глазами видел то, что впоследствии назвали «пинской бойней» — столкновение демонстрантов с милицией возле здания Пинского горисполкома в ночь с 9 на 10 августа.

— Я наблюдал все это с балкона, но сам не участвовал. Все началось еще вечером 9 августа, часов в 10. Сигналили машины, люди стали потихоньку собираться — сначала маленькими группками, а потом уже, ближе к полуночи, начались более крупные выступления. Потом люди массово пошли к горисполкому — требовать, чтобы все голоса были честно посчитаны, — вспоминает собеседник. — Что было дальше? Сначала обходились силами местных омоновцев, но их было мало, один взвод, наверное, человек 15 или 20, и им на помощь прислали подкрепление. Люди говорили, что вертолеты садились прямо в городе, чтобы силовиков можно было как можно быстрее направить. Они появились для людей внезапно, взяли их в окружение, и тогда люди стали себя защищать, прорывать все это… Если честно, было страшновато.

В августе-сентябре стало появляться большое количество бесплатных курсов по ИТ-технологиям, и Павел записался на один из них. В январе он окончил свое обучение и в феврале получил первый оффер в минскую компанию. Сейчас Павел работает на эту фирму удаленно.

Но несмотря на то, что он покинул систему государственного образования, Павел все равно надеялся поступить в докторантуру и защитить докторскую диссертацию. Он начал работу над этим вопросом еще в 2020-м, задолго до всех перечисленных событий.

— Наша система набора для подготовки кадров высшей категории — это аспирантура и докторантура — отличается от первой ступени. Чтобы поступить в аспирантуру и докторантуру, нужно позаботиться, чтобы для вас там были место и руководитель. И планирование мест осуществляется за год до предполагаемого поступления. То есть если вы хотите поступить в этом году, то должны были позаботиться о списках в предыдущем, — поясняет Павел. — Соответственно, у меня в прошлом году созрела мысль поступить в докторантуру, и я решил этим вопросом заняться. Я хотел поступать в Горки, поэтому договорился с руководителем, и тот включил меня в предварительные списки заявок в докторантуру на 2021 год.

Эти предварительные списки необходимо уточнять до 1 апреля. Для этого нужно выполнить определенные процедурные действия, такие как письмо, что, допустим, университет обязуется заключить договор на обучение в докторантуре и потом взять человека на отработку. Потом надо выступить с докладом на научно-проблемном совете: чтобы поступить в докторантуру, нужно иметь материалы для завершения докторской диссертации в течение трех лет, так что следует представить предварительный план и тему.

Всеми этими вопросам я начал заниматься в марте 2021-го. Все шло по плану, было договорено, что я выступлю перед научно-проблемным советом онлайн, даже была назначена дата, примерно две недели назад. Я начал готовиться к выступлению, и тут — звонок от моего предполагаемого руководителя, который сказал что-то вроде: «Я, конечно, извиняюсь, но тут меня вызвал ректор и сказал, что никаких людей из Пинска в этом году мы не будем набирать в докторантуру. Не могу тебе объяснить причину». Но он знал, что я уволился из университета накануне, и сказал что-то вроде: «Я знаю, что ты переезжаешь в Минск, будь аккуратнее, не пострадай за свою позицию».

Это для меня стало полнейшей неожиданностью, потому что я не был судим, не привлекался, не сидел, максимум добавил национальный флаг на аватарку в профиле в Facebook. Ну я поспрашивал у знакомых, которые работают в силовых структурах, и они сказали, что да, преподавателей отслеживают по социальным сетям, и, может, какой-то оперативник решил проявить бдительность.

Короче говоря, в этом году я уже не буду поступать, а в следующем — руководитель сказал: «Будем смотреть».

Отметим, что в неофициальном разговоре с нами предполагаемый руководитель Павла сказал, что на специальность «экономика и управление народным хозяйством» в докторантуру в этом году просто не было мест.

Павел считает, что причина все же не в отсутствии мест, но не намерен прекращать свои попытки защитить докторскую. Так, еще до новостей о «невключении в списки» он стал интересоваться на новом месте работы возможностью пройти отработку не в университете, а в нынешней ИТ-компании.

— Да, сейчас я работаю разработчиком, но мне сказали, что если это не будет мешать рабочему процессу, то я смогу спокойно заниматься докторантурой в свое свободное время, — продолжает Павел. — Конечно, с моей специальностью было бы проще устроиться каким-нибудь бизнес-аналитиком или в сферу диджитал-маркетинга, но, во-первых, мне нравится разработка, я с детства увлекаюсь компьютерами, а во-вторых, хотелось чего-то нового. Просто надоело.

равнялся 10,7%.

«При этом повышение эффективности республиканской аспирантуры происходит за счет увеличения этого показателя в учреждениях образования, — отмечает автор обзора, научный сотрудник Элла Щурок. — Среди выпускников аспирантур, завершивших обучение в 2018 году с защитой диссертации (92 человека), 84,8% (78 человек) составили выпускники учреждений образования, реализующих образовательную программу аспирантуры, и только 15,2% (14 человек) — выпускники аспирантур научных организаций».

Согласно Белстату, в 2019-м в Беларуси численность обучающихся аспирантов составила 5,3 тыс. человек. Аспирантуру окончили 777 человек. В докторантуре обучались 616 человек, окончили докторантуру 94 человека. Докторами наук стали 39 человек, кандидатами наук — 358 человек.

Примерно такие же цифры относительно начала 2020 года приведены и в государственной программе «Образование и молодежная политика» на 2021−2025 годы.

«В целом по стране в 2016—2019 годах общее количество обучающихся в аспирантуре (адъюнктуре) увеличилось на 4,7%, в докторантуре — на 42,3%, — отмечается в документе. — При этом на общественные и гуманитарные науки приходится 45,8% от общего числа обучающихся. В докторантуре также преобладают общественные и гуманитарные науки — 47,4% (в 2016 году — 40,9%) <…> Для выполнения задачи по обеспечению тесного взаимодействия науки и образования с производственными предприятиями в 2019 году в аспирантуру для предприятий и организаций реального сектора экономики приняты 30 человек (в 2016 году — 22)».

— Еще будучи преподавателем, я предлагал студентам поступать в магистратуру и аспирантуру. Но дети не хотят, потому что они хотят денег. Я их в этом не обвиняю — это объективное утверждение. Раньше дети меньше об этом задумывались, да и статус научной степени был повыше, чем сейчас. Хотя это тоже сравнительный момент, — говорит Павел. — Да, к сожалению, сейчас только в ИТ у нас платят адекватные деньги. К примеру, я перед увольнением работал на ставку с четвертью и получал 1300 рублей в месяц. Если работать на одну ставку — то будет тысяча рублей, а если убрать надбавки за ученую степень и ученое звание, то 800.

Я отдал науке много лет — защититься не так-то просто, я учился и в магистратуре, и в аспирантуре. И иногда бывало просто обидно, что ты доцент, а у тебя оклад — 300 рублей.

Однако я считаю, что проблема не только в деньгах. Основная проблема нашей системы образования в том, что все самое плохое из советской системы, которое она переняла, остается, а все хорошее, что осталось от нее, постепенно уходит. Свою роль играет и разочарование в системе образования. Представьте, как родители выбирают вуз для своего ребенка: они исходят из определенных критериев, которые зачастую неправильные. Вы не знаете, что происходит внутри системы образования, и выбираете специальность либо по наитию, либо по так называемому престижу профессии или вуза и так далее. В итоге дети разочаровываются в системе образования и думают: зачем мне продолжать здесь работать, ведь тут ничего хорошего нет?

Надо кардинально менять всю систему образования. Например, нынешний министр образования Карпенко — бывший первый секретарь Коммунистической партии Беларуси. Он достаточно долго на своем посту, и за это время никаких реформ, даже малейших изменений, не произошло.

Так, в 2020 году Лукашенко обещал платить больше «за меньшие часы». Уже 2021 год — ничего не изменилось, даже, наоборот, нагрузка на ставку увеличилась. К примеру, в 2010 году у меня нагрузка на ставку была около 800 часов в год. В 2019—2020 учебном году нагрузка доцента на моей кафедре составляла 930 часов на ставку, а уже в 2020—2021 учебном году у меня нагрузка была запланирована в размере 960 часов на ставку.

Предыдущий министр — Журавков — вышел из БГУ, достаточно молодой, и он затеял вступление Беларуси в Болонский процесс, который, к сожалению, до сих пор не завершился. И при нынешнем министре, думаю, мы туда уже не вступим, у нас для этого ничего нет, как я вижу, даже желания.

Милиционер должен быть защитником, а не карателем. В Академии МВД изучили причины травли сотрудников

«Зачем вам белый браслет?» Почему молодой ученый больше не может готовить школьников к олимпиаде

Микита Микадо: «Никто не предполагал, что за посты в инстаграме в Беларуси будут сажать в тюрьму»

Теги: Интернет и связь, В Беларуси