«Росатом» планирует физический пуск БелАЭС в первых числах августа. По официальным данным, станция в Островце позволит Беларуси частично уйти от зависимости от природного газа, так как его доля в топливно-энергетическом балансе страны составляет 95%. Но какая «зеленая» альтернатива есть атомной и углеродной энергетике? Поговорили о перспективах возобновляемых источников энергии в Беларуси с Павлом Горбуновым, экспертом в области ВИЭ и устойчивого транспорта, консультантом общественного объединения «Экодом» и одним из авторов исследования «Энергетическая [р]еволюция: перспективы устойчивого развития энергетического сектора Беларуси».

имеется многоэтажный дом с солнечными батареями на стене. Есть биогазовые станции, которые работают не на газе из недр, а на отработанных ресурсах (они могут производить не только электроэнергию, но и тепло). И гидроэлектростанции, которые используют в качестве источника энергии движение водных масс в русловых водотоках и приливных движениях.

Для производства тепла могут применять биомассу, например солому и соломобрикеты, пеллеты, прессованные древесные материалы и прочее. Торф к числу ВИЭ не относится: естественный прирост торфяников составляет 0,2?1 мм толщины в год, а изымаются они значительно быстрее. Поэтому этот вид источника тепла относят, скорее, к местным источникам.

Эксперт упоминает и термальную энергетику, а именно тепловые насосы (устройство для переноса тепловой энергии от источника к потребителю), рекуператоры (воздушные теплообменники), которые тоже можно отнести к ВИЭ, а также солнечные коллекторы — устройства для сбора тепловой энергии солнца.

В сфере топлива для транспорта из ВИЭ стоит отметить биотопливо, грубо говоря, смесь из бензинового или дизельного топлива и топлива из рапса, а также синтетическое топливо, например водород, получаемый из воды путем электролиза, или искусственный метанол (но при этом электричество, требуемое для их производства, должно вырабатываться из ВИЭ).

В принципе, все эти технологии, за исключением производства метанола и водорода, уже испытаны в Беларуси. Так, в Академии наук занимаются созданием высокоэффективных накопителей электрической энергии. Кроме того, проводятся научные исследования по использованию энергии солнца, древесной и растительной биомассы. Также исследуются возможности использования отходов сельского хозяйства для производства биогаза и использования этих отходов для последующей переработки в биометан для дальнейшего локального использования или для подачи в газораспределительные сети страны.

Если заглянуть в национальный кадастр источников ВИЭ, то можно увидеть, что в нашей стране есть 65 ГЭС и мини-ГЭС, отмечает Павел. Суммарная мощность всех солнечных электростанций (СЭС) составляет около 300 МВТ — по подсчетам собеседника, это примерно 6 квадратных километров. Установленная мощность генерирующих энергоисточников Беларуси составляет чуть более 10 тысяч МВт, то есть на долю СЭС по установленной мощности приходится примерно 3%. При этом более важный показатель — это выработка электроэнергии: на солнечных электростанциях энергии вырабатывается чуть больше чем 1% от всей вырабатываемой электроэнергии.

Также в национальном кадастре говорится про 108 ветряных электростанций мощностью в 200 МВТ, но Павел Горбунов утверждает, что на деле их несколько больше.

составило 6%. По подсчетам Павла Горбунова, сейчас по всем секторам в Беларуси 6,2% ресурсов относятся к ВИЭ. Если конкретизировать, то на теплоснабжение согласно расчетам, приведенным в исследовании «Энергетическая [р]еволюция», уходит около 65% всех энергоресурсов, а доля ВИЭ в этом секторе — чуть менее 10%.

Сектор производства электроэнергии потребляет 15% всех энергоресурсов. Доля ВИЭ — менее 2% (1,3% по официальной статистике). Транспортный сектор потребляет всего 20% всех энергоресурсов, возобновляемой энергии здесь менее 0,5%.

достичь 11% ВИЭ в общем балансе энергоресурсов в 2020-м. Но при этом в украинском секторе производства электроэнергии 8,9% в 2018 году было отдано возобновляемым источникам, и мощность продолжает расти. Сейчас государство подсчитывает показатели по 2019 году, и, по предварительным данным, доля может возрасти до 18%.

У Германии по всем секторам цель на этот год — 18% ВИЭ. И страна недавно объявила, что за первые полгода в секторе электроэнергетики 55,8% всей электроэнергии было получено из возобновляемых источников, в основном — из энергии ветра (30,6%).

В Швеции, равной нам по населению, 54% всей энергии в общем балансе — из возобновляемых источников, и страна планирует прийти к 100% к 2040 году. Около 40% электроэнергии в Швеции обеспечивают АЭС; 45% — за счет гидроэнергетики (как говорится на сайте Шведского энергетического агентства Energimyndigheten, это делает гидроэнергетику единственным крупнейшим источником возобновляемой электроэнергии в стране).

В соседней Норвегии 99% электроэнергии — за счет ВИЭ (грубо говоря, им повезло иметь много горных рек). Атомных электростанций здесь не было — за исключением исследовательских реакторов, которые используются в научных целях. Целью страны является 67,5% валового конечного потребления энергии из возобновляемых источников к 2020 году.

сообщению пресс-службы ИАЭС, стоимость демонтажа Игналинской АЭС составляет чуть больше 3,3 миллиарда евро — прим.hs-design.ru). Подобные расходы на будущую утилизацию Островецкой АЭС нам также необходимо учесть при расчете себестоимости электроэнергии.

В 2018 году в белорусской сети электроэнергия стоила в районе 6?7 центов, в 2019 году — в среднем чуть более 4 центов, и тогда же Беларусь продавала электроэнергию в Украину по 5,3 цента.

Себестоимость источников ВИЭ зависит от региона установки и очень сильно разнится. Вот, например, какие данные приводят агентства Lazard: солнечная энергия стоит от 6?7 центов за 1 кВт*ч (в зависимости от типа и размера станции), а ветряная — от 2 до 5 центов за 1 кВт*ч (например, себестоимость электроэнергии у ветряка в Грабниках — менее 4 центов за 1 кВт*ч). Газовая энергия у нас обходится в 4?7 центов за 1 кВт*ч; атомная — 11?19 центов в среднем по миру.

Белорусское правительство пока не назвало цифры по себестоимости атомной энергии из нашей АЭС, но в исследовании «Обзор сектора электро- и теплоэнергетики в Республике Беларусь», подготовленном Белорусским теплоэнергетическим институтом, названа сумма в 10,2 цента, то есть дороже той, которая сейчас у нас вырабатывается из природного газа, и дороже той, которую можно выработать на ветроэлектростанциях.

Кроме того, добавляет собеседник, следует сравнить, как себестоимость энергии менялась по годам.

— Себестоимость ветряной энергии снизилась за 10 лет в 3,5 раза; солнечной — в 8 раз за 10 лет. Стоимость газовой упала на 35%, а атомной — увеличилась на 17%, в основном за счет ужесточения стандартов качества, начиная от обращения с отходами и заканчивая антитеррористическими защитами. То есть уже сейчас во многих регионах мира самая дешевая энергия — ветряная и солнечная. В дальнейшем стоимость всех видов ВИЭ будет уменьшаться, вопрос только на сколько. Но если в Беларуси в 2035 году ветряная энергия будет стоить условные 4 цента, а атомная — 13,4 цента (что вполне возможно по одному из пессимистических прогнозов белорусских энергетиков), то это будет серьезная разница.

— Экологи, кстати, не целиком согласны с энергетиками, — продолжает Павел. — Они говорят о том, что каждый источник электроэнергии имеет и свои экологические издержки, и экологические риски. Их нужно правильно рассчитывать и также закладывать в себестоимость. Например, ГЭС меняет режим работы рек — это надо оценивать. А у АЭС есть выбросы радионуклидов в процессе штатной работы, что также крайне сложно, но необходимо денежно оценивать. Есть и риски аварии, которые следует учитывать.

Перед строительством любого объекта такие экологические оценки более-менее проводятся. Но они должны быть расширены. Это не просто оценка ущерба. Это и постановка важного вопроса: а сколько мы готовы переплатить, чтобы не получить этот риск или это загрязнение. Может, мы готовы переплатить несколько миллионов долларов и поставить ветроэлектростанцию, чем перегородить реку и поставить ГЭС, даже если это и дороже? Это важный вопрос.

можем построить еще на 200, и это будет уже предел. Напомню, что общая мощность энергосети страны — чуть более 10 тысяч МВт, — говорит он. — Биогазовые станции привязаны к источникам — их не может быть много. Так, сейчас в стране порядка 30 биогазовых комплексов (согласно национальному кадастру источников ВИЭ).

По использованию биомассы тоже есть свои ограничения, а рекуператоры, которые фактически можно поставить в каждую квартиру и каждый дом, невыгодно использовать, пока есть дешевая электроэнергия.

Думаю, за тепловыми насосами большое будущее: сегодня они пока что дорогие, но если такие насосы стоят в Германии (а именно 80% новых немецких домов оборудованы ими), то могут стоять и у нас.

Тот, кто занимается энергетическим планированием, должен понимать, что мир сейчас динамично меняется и каких-то жестких цифр нет, но много конкурентных технологий, и следует свои убеждения пересматривать.

Резервы по ветровой и солнечной энергетике даже для Беларуси безграничны. В принципе, мы можем закрыть все текущее потребление электроэнергии ветряками и солнечными панелями: мы когда-то подсчитали, что нам потребуется около 7000 мегаваттных ветряков и 300 км² солнечных панелей. Но понятно, что будет наблюдаться дисбаланс, так как у нас не дует все время ветер, а солнце не светит круглые сутки, и эти ВИЭ надо с чем-то это комбинировать.

Поэтому я считаю, что в Беларуси будут перспективны те ВИЭ, у которых будет ниже себестоимость (порядка 5?7 центов за кВт*ч) и будут минимальные экологические издержки. То есть это ветровая, солнечная, биогазовая энергетика, биомасса и тепловые насосы.